Отчего сложилось такое положение? Об этом и много другом «Кавказская полититка» беседует с руководителем Кабардино-Балкарского общественного правозащитного центра, членом Общественной палаты КБР Валерием Хатажуковым
- Валерий Назирович, какие наиболее проблемные точки в правозащитной сфере Кабардино-Балкарии вы видите?- Проблем много. Среди них, несомненно, внесудебные расправы, похищения и все то, что связано с борьбой против подполья в республике.
Но на мой взгляд, основная проблема упирается в контроль общества над властью.
- Каков метод решения этой проблемы?
- Я может быть скажу банальную вещь, но метод только один – никакими призывами, никакими заклинаниями мы эту проблему не решим.
Решение – это прямые свободные выборы всех уровней власти, прежде всего глав республик. Хотя скептики и говорят, что якобы мы не способны на них.
«Решение проблем в правозащитной сфере - это прямые свободные выборы всех уровней власти, прежде всего глав республик»
- Да, есть и здесь скептики, которые искренне считают, что невозможно на Кавказе проводить прямые, свободные выборы. Мол у нас высокий уровень клановости и тому подобное.
А есть скептики от власти, которые на самом деле хорошо знают ситуацию и понимают, что разговоры об особой клановости и традиционности – это полная ерунда. Но они думают, что им невыгодно, чтобы были свободные выборы.
Вероятно, что в Кремле есть группа людей, которым кажется, что без выборов на Кавказе будет проще. Будет легче, если управленцев, о которых в Москве все знает, будут назначать, дабы они выполняли все установки центра.
На фото: Валерий Хатажуков
Это напоминает отношения метрополии и колоний: власть дает туземцам начальника из их же соплеменников, но эти ставленники получают карт-бланш на то, чтобы держать «своих» в узде.
- А по-вашему, на Северном Кавказе люди готовы к свободным выборам?
- На самом деле, я абсолютно уверен, что большинство регионов, а тем более Кабардино-Балкария, могут провести нормальные и свободные выборы, на которых будут представлены существующие общественно-политические силы, где будет реальная конкуренция и т.д.
И если такое произойдет – это кардинально изменит всю ситуацию.
Именно отсутствие реального контроля народа над властью путем прямых выборов, по моему мнению, отчуждает власть от народа и не дает возможности для решения множества проблем, в том числе и проблемы терроризма.
Ведь общество в целом из-за этого отчуждения не воспринимает эту и другие проблемы, как свои.
«Большинство регионов, а тем более Кабардино-Балкария, могут провести нормальные и свободные выборы»
Это потому что все эти региональные отделения федеральных политических партий, которые якобы имеют своих сторонников, каких-то людей, которые их поддерживают, в действительности функционируют только на бумаге.
Население как бы не имеет никакого отношения к ним. Поэтому мы не видим политической борьбы, которую бы вели представители политических партий.
За так называемыми дискуссиями на государственном телевидении смешно наблюдать.
- Вы ратуете за свободные, прямые выборы, но сами отмечаете равнодушие населения к этому процессу в КБР. Люди апатичны. Может быть, здесь не сама процедура выборов важна, а что-то еще? Может быть, не хватает какого-то идейного содержания?
- Чего не хватает? Из практики предыдущих выборов люди прекрасно понимают, что их волеизъявления на самом деле никакого значения не имеют. Понимаете?
Например, в каком-то населенном пункте на избирательные участки пришли 10 процентов, а показали 90 процентов избирателей. И это выборы в парламент, который будет назначать руководителя республики.
- Хорошо, но ведь процедура выборов в парламент идентична прямым выборам главы региона. Может быть, какие-то еще политические изменения, кроме установления прямых выборов, должны произойти?
- Выборы должны быть честные, прямые и свободные. Чтобы не только политические партии могли выставлять список своих безликих кандидатов, но сами граждане могли становиться независимыми претендентами или выдвигать их.
Таким же образом должны проходить и выборы главы региона, республики.
- Властные структуры, получается, вполне довольны той ситуацией, когда народ, что называется, безмолвствует, то есть аполитичен?
- Я повторю, что, на мой взгляд, Москва выстраивает свое отношение к управлению в национальных республиках Северного Кавказа по принципу отношений метрополии с колониями.
Выдвиженцам-туземцам из центра дается полный карт-бланш на подчинение соплеменников. И это абсолютно неправильно.
Самое парадоксальное в этом положении, что в нашей республике, к примеру, покорять никого не нужно.
В КБР преобладают силы, лояльные к России, стоящие за единство России, но которые пытаются предлагать какие-то свои альтернативы в решении экономических, политических, социальных проблем. Но их выталкивают за пределы общероссийского политического поля, маргинализируют.
Таким образом, отношение к Кавказу, как к колониальной окраине, способствует не сохранению единства России, а служит её дезинтеграции.
- А каков критерий, скажем так, выбора ставленника?
- Критерий простой. Это тот человек, к кому благосклонен федеральный центр. Глав регионов убирают, назначают, и никто особо мнением жителей не интересуется. Но допустим, я или кто-то являемся активной частью местного политического истэблишмента, однако выходит, что никакого отношения, по большому счету, к смене власти мы не имеем.
Мы никак не участвуем в организации власти. В этой дискриминации корень всех проблем.
- А персонально у вас есть претензии к нынешнему исполняющему обязанности главы республики?
- Лично у меня претензий нет. Наоборот. Ряд вещей, которые он декларирует, например, по решению земельной проблемы, мы абсолютно поддерживаем.
Также взгляды Кокова на роль адаптационных комиссий нам близки. Более того, ожидается новый указ по функционированию данной комиссии. Мы всегда заявляли о необходимости противостояния вооруженному подполью не столько военным, сколько мирным, идеологическим методом.
Однако и для борьбы с террористической угрозой, и для борьбы с коррупцией кардинально необходимо участие народа, его влияние на выбор и смену власти.
Скажу больше, самому лидеру республики необходимо получить настоящую поддержку своего народа через выборы. Эта поддержка в свою очередь станет весомым аргументом перед федеральным руководством и для самого главы в отстаивании жизненных интересов населения.
«И для борьбы с террористической угрозой, и для борьбы с коррупцией кардинально необходимо участие народа»
- Правозащитником, безусловно.
- Вы бы выставили свою кандидатуру на прямые президентские выборы главы Кабардино-Балкарии?
Ну, в этих условиях это не получится. Если бы политическая система позволяла бы такое, почему бы и нет? Но выборов почему-то не хочет центр...
- Вы упомянули уже об актуальности противодействия вооруженному подполью идеологическим путем, о комиссиях по адаптации боевиков в Кабардино-Балкарии. Но ведь проблема конфликта с властью какой-то части молодых мусульман идет еще с периода, предшествовавшего трагическим событиям октября 2005. До сих пор проходит суд над людьми, которые остались из тех, кто реально участвовал и даже не участвовал в нападении на Нальчик, но был привлечен в качестве обвиняемого. Это «процесс 58», в котором нарушены все возможные права человека. Хотелось бы еще раз услышать ваше мнение об этом суде?
- Я убежден, что любое судебное разбирательство должно быть объективным и справедливым. Что это значит?
Для меня это означает, что оно должно работать на умиротворение ситуации. Я исключил бы в этом случае вариант приговора к пожизненному заключению. Нужно будет оспаривать такой приговор, если он состоится.
Сейчас нет возможности вновь говорить о той массе нарушений, что имели место в ходе следствия и суда, но в итоге, с учетом множества разных нюансов, надо воздействовать на общество с целью умиротворения политической ситуации в республике.
- А как вы думаете, из нальчикских событий 2005 года были извлечены уроки?
- Я считаю, что нет. К сожалению, эти уроки ни общество, ни власть на самом деле не извлекли. Незаметно никаких попыток провести какое-либо гражданское расследование тех событий, собрать общественный форум по примирению.
«Из событий в Нальчике в 2005 году уроки ни общество, ни власть не извлекли»
Но ведь те ребята, что уходят в «лес», к примеру, они же дети этих народов. Так же как и сотрудники силовых органов, противостоящие им. И все они гибнут.
По нашим подсчетам, более 2000 человек стали жертвами. Разве можно быть к этому равнодушным?
Другой аспект проблемы: почему так называемая салафитская идеология, которая отрицает национальное возрождение, столь сильно влияет на молодых людей, в то время как национальные движения не могут предложить никакой своей привлекательной альтернативы? Как такое может быть?
Молодые люди, кабардинцы и балкарцы, говорят – мы не кабардинцы, мы не балкарцы, мы просто мусульмане, и призывают отказываться от национальной идентичности. И национальные движения проходят мимо?!
- А представители национальных движений в КБР не ассоциируют себя с этими мусульманами?
- Нет, и это удивляет.
- Скажите, а на ваш взгляд, трудности с черкесскими беженцами из Сирии связаны с религиозным фактором, с тем, что они мусульмане?
- Скорее всего, нет. Национальные организации черкесов, конечно же, стараются им помочь. Но дело вот в чем.
Буквально три месяца назад были внесены поправки в закон о гражданстве. Согласно нему, соотечественникам из-за рубежа предоставляется право на упрощенное получение гражданства и прочее. Но при этом в качестве обязательного условия ставится знание русского языка.
Еще до этого президент Путин говорил о том, что соотечественники — это те, кто являются носителями русского языка. Но простите, в КБР, Карачаево-Черкесии, Адыгее адыгский (кабардинский, черкесский) язык используется как государственный.
Так же как в Дагестане, Чечне или, предположим, в Татарстане тоже есть государственные языки регионов.
Почему человек, владеющий как родным одним из официальных языков народов Российской Федерации, не может считаться соотечественником? Они формально по всем российским законам ровно такие же соотечественники, как и беженцы из Украины. Никакой разницы между ними нет.
В приватной беседе со мной представители миграционной службы сообщили, что от ФСБ и МВД существует установка не давать временного убежища сирийским черкесам, а при любой возможности их депортировать.
Не столь долгое время тому назад был вопиющий случай, когда проживавших в одном из санаториев нашей республики беженцев из Сирии — черкесов – выселили, чтобы подселить украинских беженцев.
А ведь те же сирийские черкесы — это не маргиналы какие-нибудь, радикалы или кто-то еще. Среди них много интеллектуалов: врачей, ученых, архитекторов и т.д.
Такого рода отношение к нерусским соотечественникам не может опять же способствовать единению России, подрывает многонациональную основу нашего государства.
- Насколько я знаю, вы общались с нашим коллегой и другом Тимуром Куашевым. Его убийство, как и убийство других кавказских журналистов, свидетельствуют о том, что они, выражаясь грубо, «перешли кому-то дорогу»? Но кому?
- Я вновь вернусь к тому, что лично у меня создалось впечатление о колониальной направленности политики федерального центра в отношении Северного Кавказа. Это сказывается и в том, что если шокирующим или странным мнением делится российский журналист или политик, то это нередко допускается, прощается. А вот здесь, на Кавказе, туземцы не смеют позволять себе такое.
Помните, какие выпады против проведения Олимпиады в Сочи совершал, например, Борис Немцов? Разве его задерживали, на него нападали?
Между тем, когда черкесские активисты выразили свою позицию, которая противоречила позиции официальных органов власти, то они попали под спецоперацию. А ведь это уважаемые общественные деятели, журналисты.
«Для меня абсолютно очевидно, что гибель Тимура Куашева — это убийство»
Для меня абсолютно очевидно, что гибель Тимура — это убийство. Хотя мне сложно указать конкретные мотивы и повод для этого преступления.
- Валерий Назирович, вы видите перспективы расследования убийства Тимура Куашева?
Нет, я перспективы не вижу. У нас побывал член Совета по правам человека при президенте РФ Максим Шевченко, я видился с ним.
Он встречался с Коковым. И я считаю, что Коков абсолютно искренен, когда обещает помочь, содействовать в расследовании. Я верю, что он искренен. Но то, как ведется следствие, никаких иллюзий у меня нет…
Комментариев нет:
Отправить комментарий